Почему MIT

Я родился и вырос в Подмосковье, окончил Физтех (Московский физико-технический институт — прим. Хайтек+). Мой интерес к точным наукам возник не на пустом месте, в семье были физики и научные сотрудники. После получения степени бакалавра я уехал на стажировку в одну из национальных лабораторий США. Стажировка была на два месяца, но в конце мне предложили остаться еще на год. Так я оказался в первый раз в США.

Работая в Америке, я понял, что мне будет интересно поступить здесь в аспирантуру. Подавался только в американские вузы. Получив приглашения в MIT и Корнеллский университет, в итоге сделал выбор в пользу MIT. Учиться в нем была моя давняя мечта.  

Вообще, на мой взгляд, университеты из первой десятки почти ничем не отличаются, они все одинаково хороши.

MIT известен своими исследованиями по естественным наукам. Но, например, тот же Калтех (Калифорнийский технологический институт — прим. Хайтек+) также силен в этой области, я лично не вижу большой разницы между ними.

Особенности поступления

Бакалавры для поступления сдают тест на школьную программу SAT (это аналог нашего ЕГЭ), тогда как магистры и аспиранты — GRE General (Graduate Record Examinations, программа университетского курса). Шесть лет назад, когда я поступал, также требовался GRE subject (тест по профильному предмету, в моем случае это была физика).  Для иностранцев необходимо подтвердить знание английского языка — это известные многим IELTS и TOEFL. В частности, физический факультет MIT принимал IELTS. Кроме этого, нужно предоставить табель с оценками из бакалавриата (так называемый GPA — средний балл за школьный период), не менее трех рекомендаций и эссе. Экзамены могут отличаться в зависимости от факультета.

Тесты стандартизированные, они принимаются во все университеты, поэтому те, кто приходит поступать в ведущие университеты, имеют примерно одинаково высокий балл. На эссе смотрят в последнюю очередь, тем более, на технических специальностях.

Аспирантов отбирают профессора, то есть, можно сказать, они выбирают будущих сотрудников себе в лаборатории. Поэтому из всего вышеперечисленного наиболее важны, на мой взгляд, рекомендации — именно они отражают опыт научной работы и могут помочь выделиться на общем фоне.

У сильных американских студентов часто бывает опыт работы в лаборатории, причем не в одной: здесь принято пробовать себя в разных областях, пока ты учишься. И именно этот опыт становится решающим при поступлении в аспирантуру, и наиболее ценная рекомендация — от профессора, с которым вы работали.

К рекомендациям отношение очень серьезное: я до сих пор не знаю, что написано в отзывах обо мне, так как университет самостоятельно связывается с преподавателями, чтобы получить у них рекомендацию. Я лишь в заявке на поступлении указываю их контакты.

Бывают также собеседования, если нужно уточнить какие-то детали либо по научной деятельности, либо по другим вопросам. В MIT у меня его не было, но вот при поступлении в Корнелл мне позвонили по скайпу проверить знание английского.

По моим ощущениям, студентов из России обучается очень мало. В мой год поступления я был единственный на своем факультете россиянином, в последующие годы принятых в MIT из СНГ были также единицы. Больше студентов из России на математическом факультете.

Среди андерградов (тех, кто учится на бакалавриате — прим. Хайтек+) их тоже немного. Возможно, это связано со сложностями поступления в MIT и тем, что многие школьники не задумываются, что можно пойти учиться в американский университет, просто нет массового запроса. К тому же, визовая ситуация сейчас в России не способствует учебе в США. Россиянам американское посольство выдает студенческую визу только на год. Это означает, что в течение года я могу въезжать в США и находится здесь до окончания учебы, сколько лет это бы ни заняло. Но вот по истечении годового срока мне нужно эту визу продлевать, если я хочу выезжать из страны и возвращаться обратно. Обновлять визу сейчас стало довольно сложно, на это может уйти много времени, поэтому многие студенты застревают тут надолго. Это сильно ограничивает свободу передвижения.

Процесс обучения

В американском образовании существует интересная деталь, которая отличает американские университеты от наших: школьники при поступлении в бакалавриат зачисляются не на определенный факультет, а просто в вуз. Сначала ни у кого нет какой-либо специализации, и будущие театроведы и физики учатся все вместе. У андерградов есть год, чтобы определиться со специальностью. Есть обязательные для всех дисциплины, такие как физика или математика, но даже если ты занимаешься естественными науками, то обязан выбрать параллельно несколько гуманитарных направлений. Потом подготовка становится более узконаправленной.

Что касается аспирантуры, то как таковых занятий у нас мало. У меня было некоторое количество обязательных курсов по физике. Все их можно пройти за первый год или два. Очень серьезным испытанием были квалификационные экзамены, охватывающие курс общей физики, теоретической физики и область специализации.

Но основное, что мы должны делать — заниматься научной работой: проводить исследования, писать диссертацию, на которую уходит, как минимум, 5-6 лет.

В MIT я занимаюсь физикой ультрахолодных атомов: при помощи лазеров мы охлаждаем бозоны до температуры, при который они формирует Бозе-Эйнштейновский конденсат. Мы создаем и исследуем квантово-механические системы, помещая Бозе-Эйнштейновский конденсат в различные электромагнитные поля. Это позволяет изучить модели, предсказанные теоретически, но пока не обнаруженные в природе.

Финансовый вопрос

За аспирантуру платить не надо — нам платят стипендию. Когда вы поступаете, MIT обязуется найти способ как вас финансировать в течение первого года: либо из каких-то фондов, либо на спонсорские деньги — так называемые именные стипендии. В моем случае это был выпускник MIT, который сам закончил факультет и захотел оплатить учебу за нескольких аспирантов-физиков. С этим человеком мне удалось познакомиться лично только спустя три года: он пригласил аспирантов, образование которых оплачивал, на обед, где и удалось поблагодарить его лично. Чтобы получать стипендию последующие годы, надо либо заниматься исследованиями в лаборатории, либо преподавать.

Стипендия — это наша зарплата. В среднем она составляет $2600-2700, после уплаты налогов — $2000-2200 в месяц, примерно половина из которых уходит на жилье.

Арендовать комнаты в общежитиях университета мы можем только за деньги. Но большинство аспирантов живет off campus — то есть не на территории университета, где-то в городе. Стоимость комнаты в квартире (обычно живут по три человека) рядом с кампусом составляет около $1000-1200 в месяц.

Лаборатория может финансироваться и за счет выигранных грантов, написание заявок на них — одна из обязанностей профессоров лабораторий. Американские власти часто спонсируют научные группы, например, есть National Science Foundation, распределяющий гранты. Наша группа выигрывала гранты от Министерства обороны США, и это несмотря на то что у нас в лаборатории, в основном, иностранцы.

Если у лаборатории проблемы с финансированием, чтобы получать стипендию, студентам приходится работать на университет, например, проверять домашние задания или вести семинары. Как правило, на физиков-экспериментаторов деньги находят, на моем опыте ни разу не было, чтобы стипендия была под угрозой и приходилось идти преподавать. С теоретиками сложнее, их результаты работы «не осязаемы», и зачастую они преподают.

Что дальше?

Для меня это открытый вопрос. Те, кто изучают естественно-научные дисциплины, имеют право остаться по студенческой визе еще на три года и искать работу в США. По гуманитарным дисциплинам — только на год. Три года — это серьезный срок. Я хочу воспользоваться этой возможностью, попробовать поработать тут и потом думать дальше.

Я не против вернуться в Россию, я хорошо себя там чувствую. Жизнь за границей удобна, но все равно существует некоторый культурный барьер. Здесь можно найти людей, с которыми у тебя есть общие интересы или вкусы, но важны же еще общая история, культура.

При всем желании вписаться в другую среду наиболее комфортно я себя чувствую с людьми похожего опыта, которые родились и выросли в России. Даже мой круг общения в Америке состоит, в основном, из научных сотрудников из России.

При этом я не чувствую какого-то предвзятого отношения к себе из-за того, что я из России, ни в университете, ни в США в целом. В лаборатории у нас интернациональная команда: наш профессор из Германии (получил гражданство США лишь недавно), один парень из Китая, другой — из Кореи, третий — из Турции.

MIT — прекрасный университет, студенты и аспиранты здесь получают возможность учиться у выдающихся ученых. Не бойтесь пробовать поступать, тем более если там есть нужная вам лаборатория. Это самое подходящее место для тех, кто хочет реализоваться в науке.